О нас

Программа хора Большого театра представит слушателям своего рода «панораму» основных жанров и «сфер» русского хорового пения. В первом отделении прозвучат шедевры русской духовной музыки XIX – начала XX века, а во втором – музыка классика ХХ века Георгия Свиридова и многочисленные обработки русских народных песен самых разных жанров и характеров. Концерт откроют три фрагмента одного из главных сочинений русской духовной музыки – «Всенощного бдения» Сергея Рахманинова. Так называемая «всенощная» – одно из важнейших православных богослужений, оно совершается накануне воскресных и праздничных дней. На Руси всенощная появилась в XI веке, и ее музыкальное оформление соответствовало общецерковным традициям своего времени: первоначально это было одноголосное пение и знаменный распев, а в XVII веке их постепенно вытеснил многоголосный партесный стиль. На рубеже XIX-XX веков многими русскими композиторами были написаны авторские партитуры всенощного бдения, и среди них полотну Рахманинова принадлежит особое место. «Всенощная» Рахманинова была написана в годы Первой мировой войны – в 1915 г. – и посвящена памяти Степана Смоленского, знатока древнего церковного пения, директора Московского Синодального училища и идеолога «нового направления» в церковной музыке рубежа XIX–XX веков. К тому времени русская церковная музыка находилась в состоянии глубочайшего кризиса. После появления в стенах церкви партесного пения – яркого, «концертного» многоголосия, пришедшего с Запада – музыкальное сопровождение службы целиком зависело от западных музыкальных тенденций. Существовавший до XVI века знаменный распев не был забыт полностью, но звучал в храме в основном в «квазиевропейской» обработке, что, конечно, отнимало у него его особое своеобразие. Смоленский призывал всех, кто имеет дело с хрупким материалом духовной музыки, к поиску новых творческих решений и музыкальных средств, которые соответствовали бы национальному характеру православных песнопений. Эти идеи подхватили многие композиторы и регенты того времени. В своей «Всенощной» Рахманинов гениально сочетает подлинные мелодии знаменного, греческого, киевского распевов с традициями народной полифонии. При этом те части, в которых вся музыка полностью сочинена композитором, стилистически неотличимы от подлинных знаменных мелодий.

«Всенощную» также отличает замечательное мастерство и смелость в обращении с хором, которая производила впечатление даже на самых опытных и искушенных знатоков хорового пения, таких, как регент Московского Синодального хора Николай Данилин, руководивший первым исполнением сочинения в Успенском соборе Московского Кремля. Композитор вспоминал: «В этом сочинении я больше всего любил один кусок – почти так же, как «Колокола», – из пятого гимна «Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко, с миром» (Евангелие от Луки, глава 2, стих 29). Я бы хотел, чтобы его исполнили на моих похоронах. В конце там есть место, которое поют басы, – гамма, спускающаяся вниз до нижнего си-бемоль в медленном pianissimo. Когда я сыграл это место, Данилин, покачав головой, сказал:

– Где на свете вы отыщете такие басы? Они встречаются так же редко, как спаржа на Рождество.

Тем не менее ему удалось отыскать их. Я знал голоса моих крестьян и был совершенно уверен, что к русским басам могу предъявлять любые требования! Публика всегда затаив дыхание слушала, как хор «спускается» вниз».

Музыкальное сопровождение главной из христианских служб – Литургии – также вызывало интерес у русских композиторов XIX века. Одним из авторов музыки к литургии стал П. И. Чайковский. Ее создание относится к плодотворнейшему периоду его творчества – второй половине 1870-х годов. Известно, что в этот период Чайковский неоднократно размышлял о вере в переписке с Надеждой фон Мекк, а находясь в 1878 г. во Флоренции, он просил издателя Юргенсона прислать ему для изучения полный текст литургии. Первое исполнение в стенах Киевского университета вызвало противоречивую и весьма эмоциональную реакцию слушателей: доброжелатели, увенчавшие автора венком из лавровых листьев, отмечали, что музыка создает особенное молитвенное настроение и, опираясь на устоявшиеся традиции русской духовной музыки, несет на себе отпечаток глубокой «субъективности». Недоброжелатели, напротив, указывали на многочисленные, как им казалось, неоправданные нововведения и на «нецерковность» музыки, за чем, на самом деле, скрывалась лишь «непохожесть» на уже привычные уху сочинения Бортнянского, Березовского и Львова.

После премьеры исполнение Литургии в храмах было запрещено (так, например, церковные власти не разрешили исполнить ее на похоронах Н. Г. Рубинштейна весной 1881 г.). Запрет отменился лишь со смертью самого Чайковского: Синодальный хор, исполнивший Литургию на московской панихиде по композитору, с тех пор ежегодно пел ее в день памяти композитора, обычно в церкви «Большое Вознесение» у Никитских ворот. Та же традиция поддерживалась в соборе Александро-Невской лавры, где отпевали композитора.

Творчество Александра Архангельского было целиком посвящено хоровой музыке: после учебы в Пензенской духовной семинарии он руководил архиерейским хором в Пензе, затем несколькими хорами в Петербурге, а последние два года жизни провел в Праге, где руководил студенческим хором. Ему принадлежит важнейшее нововведение в практику церковного пения, кажущееся сейчас естественным, но еще недавно бывшее смелым решением: именно он заменил детские голоса мальчиков женскими голосами, таким образом «внедрив» в церковную практику смешанный хор. Как композитор Архангельский создал две оригинальные литургии, всенощную и еще почти восемьдесят сочинений, большинство из которых по сей день постоянно исполняются и звучат как на сцене, так и в храме.

Александр Гречанинов (1864-1956) – русский композитор, последние тридцать лет жизни проведший в эмиграции. Ученик Римского-Корсакова, он начинал как ярко выраженный последователь кучкистов, а в поздний период творчества испытывал влияние Прокофьева и Стравинского. Несмотря на внушительный список сочинений, наибольшей известностью пользуется его духовная музыка: неслучайно именно христианская направленность его творчества стала причиной того, что музыка Гречанинова на многие годы была «вырвана» из культурного контекста и практически не исполнялась. Он с одинаковым увлечением писал и чисто православную, предназначенную для богослужения, музыку, и духовные произведения «свободного стиля»: с участием органа, инструмента, который он очень любил, «латинские» мессы, духовные «протестантские» хоры на английском языке. Неслучайно одно из интереснейших его духовных сочинений – «Экуменическая, или Вселенская месса» с участием органа.

Еще один музыкант, всецело посвятивший себя церковной хоровой музыке, – Павел Григорьевич Чесноков. Сын регента, он с детства пел в церковных хорах, окончил Московское Синодальное училище, где вскоре стал преподавать и руководить Синодальным хором. После 1917 г. Чесноков периодически работал с церковными хорами, руководил хором Большого театра, преподавал в Московской консерватории. Гонения на церковь целиком изменили его судьбу: в 1926 г. он навсегда прекратил сочинять, а его духовные сочинения не звучали со сцены многие годы. Лишь в конце 1980-х они стали проникать в репертуар академических хоров. Его наследие поистине огромно – только духовных сочинений свыше четырехсот. Уже в постсоветское время музыка Чеснокова стала часто исполняться и на концертной эстраде, и в стенах храма – как высокопрофессиональными, так и практически «народными» коллективами.

Второе отделение откроет музыка Георгия Свиридова – композитора, все творчество которого настолько пронизано христианскими, евангельскими образами, тоской по Небу и Богу, что среди его произведений порой очень сложно отделить музыку собственно духовную от светской. Три хора из музыки к трагедии Алексея Толстого «Царь Федор Иоаннович» создавались специально для спектакля Малого театра. Главную роль в нем исполнил Иннокентий Смоктуновский, воплотивший свою давнюю мечту. Как пишет музыковед М. Рахманова, «дух древней Руси оживает в этой музыке». В последней части цикла, «Покаянном стихе», Свиридов использует подлинную музыку эпохи Ивана Грозного – стихиру распевщика Федора Крестьянина. Потрясающее впечатление производят сумрачные тембры мужского хора в «Молитве» и ангельски светлое, надмирное звучание высокого сопрано в центральном хоре триптиха «Любовь святая».

Еще одно хоровое сочинение – «Песнопения и молитвы» – стало последним сочинением композитора. Все его номера написаны на богослужебные тексты: из Псалтири, акафистов, молебнов, литургии. Но, что очень необычно для музыки, возможной для исполнения в ходе службы, практически все эти тексты были в той или иной степени Георгием Свиридовым переработаны. Воспринимая их как высочайшие образцы духовной поэзии – не только в литургическом, но и в поэтическом контексте, он стремился к полному слиянию слов и музыки, так чтобы получилось единое музыкально-поэтическое целое. Например, он посчитал необходимым в некоторых местах заменить отдельные слоги или окончания слов, а в некоторых случаях заменить церковнославянские слова их современными аналогами.

Далее править бал будет жанр более «легкий», но замечательный и уникальный: прозвучат народные песни в обработке для хора a’capella. Артисты нашего хора исполнят лирические песни – солдатскую протяжную «Уж как пал туман» и два романса – «Калитку» Всеволода Буюкли и «Колокольчик» Константина Сидоровича. Последний (на стихи Ивана Макарова) в академической музыкальной среде более известен в музыкальном изложении известного композитора доглинкинского периода Александра Гурилева, но, как ни странно, именно «версия» К. Сидоровича воспринимается практически как народная песня и вошла в репертуар многих выдающихся певцов – от Надежды Плевицкой до Николая Гедды. Мир архаики русского фольклора приоткроется в хороводной песне «В темном лесе», в таинственной балладе «Двенадцать разбойников» на основе стихотворения Н. Некрасова и в знаменитом украинском «Щедрике» в обработке Н. Леонтовича. Наконец, настоящим отдыхом для души станут три плясовые – «Веники», «На горушке, горе» и завершающая эту многоплановую программу знаменитая «Барыня».

Программа подготовлена под чутким руководством нашего главного хормейстра Валерия Борисова. Солисты – Александр Перепечин, Анна Мацей, Никита Страшинский, Константин Дронов, Снежана Миронова, Татьяна Белова, Павел Семагин, Анастасия Леонова, Василий Ремизов, Дмитрий Гавриков и Алексей Черных.

Наталия Абрютина