О нас

Камерная музыка – одна из важнейших сфер творчества Брамса и особенно ему близкая. Всего он оставил двадцать четыре крупных камерно-инструментальных цикла, с участием фортепиано и без: среди них скрипичные и виолончельные сонаты, фортепианный квинтет, трио, квартеты, квинтеты и секстеты. В разные годы Брамс обращался к жанру фортепианного трио, причем не всегда его «участниками» становились традиционные струнные. Так, в 1856 г. появилось трио ми-бемоль мажор с участием валторны, а в 1891 г. – трио ля минор для фортепиано, виолончели и кларнета. К этому моменту Брамс находился в творческом «тупике»: за предшествовавший год он не создал ни одного крупного произведения и, будучи всегда чрезвычайно требовательным к себе, всерьез задумывался о прекращении композиторской деятельности. Настоящим спасением для него стала встреча с кларнетистом Мейнингенского оркестра Рихардом Мюльфельдом, замечательным исполнителем, удостоенным Королевской Баварской золотой медали короля Людвига. Кроме Брамса, ему посвящали свои сочинения и многие другие композиторы того времени. Результатом сотрудничества музыкантов стали трио, квинтет, а затем и две сонаты доя кларнета и фортепиано. Первым исполнителем, конечно, и стал сам Мюльфельд, непосредственно способствовавший их появлению на свет.

В трио (впрочем, как и в квинтете) мастерски использованы художественные и технические возможности кларнета. В исполнительской манере Мюльфельда Брамса особенно привлекали мягкость, лиричность, трепет. «Fräulein–Klarinette» («фройляйн» – юная девушка) – такую характеристику для кларнета в его руках придумал сам композитор. Эта составляющая природы инструмента и определила общую направленность образов трио и квинтета: в них преобладает песенно-лирическое, элегическое начало. Такова первая часть трио, написанная в сонатной форме. Не лишенная драматичных и патетических моментов, она все же устремлена не вовне, а в глубь души. Главная и побочная партии не составляют привычного для сонатной формы контраста, они скорее дополняют друг друга. А песенная, светлая заключительная тема, появляясь в репризе в мажоре, словно освещена робкой улыбкой.

Вторая и третья части трио вызывают ассоциации с устоявшимися музыкальными жанрами XIX века – ноктюрном (вторая часть) и венским вальсом (отголосок его легкого дыхания чувствуется в третьей части). Взволнованный, полный сдерживаемой тревоги финал содержит черты венгерского фольклора, который интересовал Брамса еще с юности, с тех пор, как он совершил большое гастрольное турне в качестве концертмейстера своего друга, венгерского скрипача Эде Ременьи, блестящего исполнителя традиционной венгерской и цыганской музыки.

Фортепианный квартет соль минор, созданный в 1861 г., в расцвете лет, принадлежит к числу наиболее популярных произведений Брамса. Исполненный впервые, как и большинство сочинений композитора, Кларой Шуман, он был неоднократно переработан для других инструментальных составов. В том числе Арнольдом Шенбергом – его обработка для оркестра стала впоследствии музыкальной основой для балета Джорджа Баланчина, и Эрнстом Донаньи, сделавшего виртуозную транскрипцию финала квартета для фортепиано соло.

Квартет состоит из четырех частей. В первой – стремительном и патетичном, полном контрастов Allegro – романтическая экспрессия музыкальных тем подчеркнута страстным, иногда граничащим с надрывом звучанием струнных. Вторая часть, Интермеццо, своей внутренней надломленностью и тревогой, а также обилием неожиданных гармонических сдвигов и поворотов в самые отдаленные тональности предвосхищает великие камерные сочинения XX века – Яначека и Сибелиуса. В третьей части, Andante con moto, сочетаются созерцательная тема основного раздела, своей «статью» напоминая философские страницы музыки Бетховена, и сказочно–скерцозная тема трио, вызывающая в воображении фантастические «лесные» образы немецких романтиков. В основе финала (его название – Rondo alla Zingarese, то есть «рондо в цыганском стиле») лежат, как и в основе финала ля–минорного трио, венгерско-цыганские мотивы, вызывающие реминисценции как с подобной музыкой самого Брамса, так и с роскошными и виртуозными Венгерскими рапсодиями Листа. Стремительная, сверкащая смелыми и сияющими переливами брамсовская «рапсодия» Брамса проносится в едином потоке, оставляя ощущение феерии и праздника.

Брамсу приписываются слова: «Скорее мужчина родит ребенка, чем женщина напишет хорошую музыку». Однако уже сама его муза Клара Вик – многодетная мать и вместе с тем выдающаяся пианистка и одаренный композитор – до некоторой степени опровергла это утверждение. А в XX столетии женщины все увереннее и прочнее занимали свои места на музыкальном Олимпе, и одной из действительно выдающихся фигур среди них стала наша современница София Асгатовна Губайдулина, чье имя, без всяких скидок на пол, уже давно вписано в историю музыки. Ее трио для флейты, альта и арфы имеет название, способное всколыхнуть воображение еще до знакомства с самой музыкой, – «Сад радости и печали». Новое время требовало от композиторов многообразных новых подходов – от нестандартных методов композиции до необычных способов звукоизвлечения. Таинственный и заповедный сад вырастает на глазах у потрясенных слушателей. Флейта, поначалу звучащая как робкий человеческий голос, то перевоплощается в диковинную птицу, то срывается на катастрофическое рыдание, то переходит на тревожное «рычание» невиданного неземного животного. Альт и арфа, издающие, казалось бы, абсолютно невозможные звуки, в начале пьесы создают впечатление необъятного и далекого космоса, а затем постепенно приобретают понятные нам, почти человеческие черты. Завершается пьеса декламацией стихотворения Франциско Танцера (его произносит один из музыкантов):

«Когда все действительно закончится?
И где настоящий предел?
Все границы очерчены
Будто деревяшкой или каблуком
В земле.
А пока…
Граница здесь.
Все это искусственно.
Завтра сыграем мы
Другую игру».

В концерте примут участие Анна Гришина (фортепиано), Роман Янчишин (скрипка), Дмитрий Лиманцев (кларнет), Николай Попов (флейта), Наталья Саблина (альт), Борис Лифановский (виолончель) и Алла Королева (арфа).

Наталия Абрютина