О нас

В партии Марины Мнишек. «Борис Годунов». Фото Б. Борисова/ из музея Большого театра.

В партии Ниловны. «Мать». Фото из музея Большого театра.

В партии Марфы. «Хованщина». Андрей — Владислав Пьявко. Фото А. Невежина/из музея Большого театра.

Судя по откликам рецензентов и воспоминаниям тех, кому посчастливилось регулярно ходить на спектакли певицы, у нее не было коронных ролей.

«Это была такая правда, что я обо всем забыл; это была исповедь и рассказ, было откровение обнаженного сердца, отравленного горечью и страданием. <...> Я верил ей во всем» (Юрий Гуляев о первом выступлении в партии Любаши в «Царской невесте», еще до Большого театра — на сцене Свердловского театра оперы и балета).

На свердловской сцене Архипова «продержалась» недолго: дебют на сцене Большого состоялся через полтора года. Это была партия Кармен, которая настолько органично легла на голос и была настолько созвучна темпераменту молодой певицы, что три года спустя именно ее выбрали в качестве партнерши Хозе — Марио дель Монако, итальянскому гастролеру, чей визит в 1959 г. произвел сенсацию уже самим своим фактом. «Ирина Архипова — именно такая Кармен, как я вижу этот образ: яркая, сильная, цельная...» (дель Монако).

Карьера Архиповой стремительно пошла в гору. «Восхитительна Марина Мнишек в исполнении Ирины Архиповой, которая благодаря этой одной роли сразу заняла место в галерее великих человеческих голосов, среди самых знаменитых певиц современности» (парижская газета «Юманите»; «Борис Годунов»).

«Марфа Архиповой остается образцом воплощения этой партии» (итальянская «Иль Джорно»; «Хованщина»).

«В эпизодической роли Полины мы имели счастье услышать великую Ирину Архипову, которая после своего дуэта с Лизой исполнила с великолепным искусством романс» (парижская «Комба»; «Пиковая дама»).

«После сцены Любови, в которой она молит дочь спасти своего отца <...>, зал встал и устроил овацию <...> - и все это несмотря на то, что опера шла на русском языке. Там, в Голландии, газеты назвали меня „королевой“ русского вокала» (Ирина Архипова о постановке в Голландии оперы «Мазепа»).

«Едва ли не самый красноречивый пример высокого мастерства лучших солистов Большого театра в спектакле „Садко“ — выступление Ирины Архиповой в партии Любавы» («Музыкальная жизнь»).

«Архипова — Амнерис в „Аиде“ Верди <...> в сцене судилища умеет подняться до высот подлинного трагизма, так она молит о спасительной любви <...> и так хочется ответить ей любовью, что — пусть простят мне все боги Египта — в душе я упрекал великого Верди за то, что не разрешил он финал оперы по-иному» (великий Зураб Анджапаридзе, один из постоянных партнеров Архиповой).

«Открытием еще одного голоса, еще одной „коронацией“ ознаменовался фестиваль в Оранже. Ирина Архипова! Кто, кроме нее, мог бы сыграть Азучену и сравниться с Кабалье?»; «Этот спектакль закончился триумфом двух дам! Монтсеррат Кабалье и Ирина Архипова — вне конкуренции. Они единственные и неповторимые» (марсельская «Суар»; парижская «Комба»; «Трубадур»).

Среди ее достоинств постоянно отмечались страсть и интеллект, глубочайшая эмоциональность и продуманность исполнения, голос поразительной силы, но очень гибкий, способный по силе звука соперничать с оркестром и передавать мельчайшие оттенки пианиссимо, тембр его — в зависимости от исполняемой партии — находили и бархатистым, и медным, звуковедение, чистота интонирования считались идеальными.

Все партии коронными не бывают, но Архиповой удалось доказать обратное. Она даже внесла свою лепту в пропаганду советской оперы — ее Ниловна («Мать» Т. Хренникова) и Комиссар («Оптимистическая трагедия» А. Холминова) оставили незабываемый след в памяти ее поклонников.

Большой посвятит памяти звезды ушедшей эпохи «Бориса Годунова». Мариной Мнишек она была блистательной.

Костюм Ульрики. «Бал-маскарад».

Костюм Амнерис. «Аида».