О нас

Программа одноактных балетов Большого, Королевская опера, Лондон

Программа одноактных балетов Большого выглядит собранной наобум. Она начинается плохим «Петрушкой», выправляется «Русскими сезонами» Алексея Ратманского, а затем обрывается русской «темой» в мнимо испанском ослепительном сиянии «Пахиты». Это неровный вечер, но к концу получаешь массу удовольствия.

«Петрушка» — это «пятно на пейзаже». Современные артисты в балете Фокина, как правило, сражаются со стилистикой характерного танца. В постановке Сергея Вихарева они еще и делают неверные движения.

Петрушка — кукла с человеческой душой. Запертый в своей «келье», он оплакивает судьбу — потому, когда он бросается в эффектные прыжки и вращения, это выглядит как странным, так и некорректным.

Михаил Лобухин в партии Петрушки справляется с текстом, в чем, однако, нет никакого смысла. У Нины Капцовой прекрасный, механистичный подскок балерины-куклы. Музыка Стравинского и большинство декораций Бенуа замечательны по-прежнему.

«Русские сезоны» композитора Леонида Десятникова и хореографа Алексея Ратманского основаны на фольклорном материале. Танцовщики танцуют, как члены одного сообщества. Тут подразумеваемые истории, плачи и празднества и в конце — что-то, что может быть венчанием.

Хореография Ратманского полна плавных линий и сочных фольклорных нюансов, согнутых стоп и опущенных плеч. Исполняя свое печальное соло, Екатерина Крысанова как будто вспоминает утраченное счастье, в то время как остальные танцовщики стремительно несутся кругом ее. Наталья Осипова ликующа в поставленных Ратманским прыжковых движениях. Пение Яны Иваниловой отличается наполненным, сложным звуком.

Гран па из балета «Пахита» Петипа выглядит действительно грандиозным в постановке Юрия Бурлаки. Это большая, неспешная демонстрация танца во всем его великолепии. Все сверкает, включая исполнение.

Мария Александрова — уверенно владеющая собой и пространством Пахита. Экстравагантно танцует Николай Цискаридзе. Владислав Лантратов выделяется в па де труа. «Пахита» — демонстрация мастерства всей труппы, поскольку в ней занято так много солистов. У Нины Капцовой — стиль старого советского Большого, с его «отстающими» от рук кистями. Прелестно, с потаенной энергией танцует Екатерина Крысанова. Наталья Осипова впечатляюще превосходит всех в своем соло — ее исключительная, звездная энергетика не знает себе предела.

Зое Андерсон
«Индепендент», 3.08.2010
***

Программа одноактных балетов Большого открывается шедевром Фокина XX века — «Петрушкой» (1911 г.), музыка которого является одной из самых ярких и образных партитур Стравинского. Наконец кто-то нашел смелость применить звукоусиление на балетном спектакле, и вместо приглушенного, бледного звучания, едва просачивающегося из оркестровой ямы, явилось такое, что сделало очевидным: хореограф черпал свое вдохновение в гениальной оркестровке Стравинского, ставшей теперь абсолютно внятной.

Балет «Русские сезоны» (2006 г.) [тогдашнего] руководителя труппы Алексея Ратманского типичный пример того, как замечательные танцовщики, наделяя своими пылкими эмоциями невыразительные движения, добиваются, чтобы они стали по-настоящему захватывающими. И снова звукоусиление превращает современную партитуру Десятникова, подчеркивая сопрано Яны Иваниловой, в убедительную и неотразимую составляющую спектакля. Шесть пар, включая потрясающих Наталью Осипову и Андрея Меркурьева, в костюмах плакатных цветов на фоне сплошного «выстиранного неба» задника танцуют с теми отдачей и чистотой, что питают душу.

Завершало вечер Гран па из балета «Пахита» (1882 г.), исполненное с типичным для Большого пиететом к прошлому, украшенным знаменитым апломбом. В дополнение к ошеломляющему выступлению Марии Александровой и Владислава Лантратова 24 маленьких британца — 12 мальчиков-гусаров и 12 девочек-аристократок исполнили на редкость хорошо отрепетированную одну-две мазурки.

Джеффри Тейлор
фрагмент рецензии, посвященный Большому театру
«Санди экспресс», 1.08.2010
****

Большой, программа одноактных балетов, Королевская опера, Лондон

Соблазнительно было на прошлой неделе посмотреть программу одноактных балетов Большого — своеобразный «отчет» о величии русских танцевальных традиций. Здесь был триумф русского старинного балета, явленный в шедевре балетного академизма — Гран па из балета «Пахита», которое Мариус Петипа создал, чтобы украсить почтенную балетную комедию «Пахиту» подобной самобытной «бравурой». Здесь был опус и лучшего хореографа, появившегося в России за последние годы, — «Русские сезоны» Алексея Ратманского. Здесь же был и ранний экземпляр русской культуры, когда она под знаменем Дягилева только начала свое завоевание Запада, — «Петрушка», созданный в 1911 г. для балетных Русских сезонов.

Увы, возрожденному «Петрушке» многого недостает и не в последнюю очередь — знака вопроса в конце его названия. Мы видели постановки, осуществленные в Королевском балете, Фестивальном балете, которые несли на себе все приметы аутентичности. Постановку для Королевского балета осуществил Сергей Григорьев, режиссер труппы Дягилева со времен первых балетных Русских сезонов. Причем, педагогом-репетитором на ней была Тамара Карсавина, первая исполнительница партии Балерины.

В спектаклях Фестивального балета мы видели таких дягилевских артистов, как Данилова, Маркова, Мясин и Долин. Ни «текст», ни манера исполнения не искажали хореографию или действие, подразумеваемые музыкой Стравинского.

В советской России ставили «Петрушку», не связывая его такими тесными узами с оригиналом. Результат — однажды мне довелось его увидеть — был малопривлекательным. Такова и нынешняя «возрожденная редакция», осуществленная Сергеем Вихаревым, с декорациями, созданными Бенуа в 1921 г. для русской постановки. Практически все тут я нашел вызывающим и чуждым тому шедевру, который известен мне более 50 лет благодаря знаменитой здешней постановке. Даже исчез с задника шпиль Петербургского адмиралтейства, олицетворявший собой дух самого этого балета. О Боже мой!

Что касается двух других опусов, вошедших в программу вечера, — им осанна. «Русские сезоны» поставлены на музыку Леонида Десятникова для струнного оркестра и сопрано (в данном случае это восхитительный голос Яны Иваниловой). Сочинение представляет собой размышление о цикле времен года. Ратманский выводит на пустую сцену шесть пар и — подобно Брониславе Нижинской в «Свадебке» — исследует опыт русской жизни, духовный и чисто физический, в танце, полном «радиоактивной» энергии и созерцательного изящества. Ни он, ни один из его танцовщиков не делают ни одного неверного движения. Я думаю, это шедевр, демонстрирующий столь же впечатляющий взгляд на Святую Русь и ее крестьянскую жизнь, что и взгляд Нижинской, — и говорящий с нами о вечных вещах.

Завершало вечер Гран па из балета «Пахита» — этот великолепный набор драгоценностей работы Мариуса Петипа конца XIX века, изумительно отреставрированный Юрием Бурлакой с помощью записей, относящихся к тому времени. Вот тот классический танец, о котором мы можем только мечтать: каждое хореографическое сокровище высвечено балериной Большого и сверкает всеми своими гранями; тогда как Наталья Осипова (перед тем «изобразившаяся» в «Русских сезонах») за 90 секунд своей вариации сделала нашу жизнь гораздо ярче. Грандиозная декорация Алены Пикаловой, изобилие виртуозностей в каждом номере, умение пережить нашествие иродовых орд семенящих малышей — детскую мазурку (что может выглядеть отлично, если ее танцуют юные русские, и танец у них уже «сидит» в телах) — и вздохи удовольствия.

Клемент Крисп
«Файнэншл таймс», 1.07.2010
****

Большой: «Русские сезоны»
Королевская опера, Лондон

Без всякого сомнения, балет — соревновательный вид искусства. В «Пахите» балерина должна держать площадку, противостоя четырем соперницам, и каждая из них — в изумительной пачке, и каждая должна исполнить убийственное соло. Если публикадает понять, что ее это заводит, беспощадное соперничество способно вознести танец на головокружительные высоты.

Сначала показалось, что Мария Александрова, возглавившая первый состав в постановке Большого, задала обескураживающе низкую планку. На протяжении всей первой вариации ее танец выглядел напряженным, манеры выражали одно лишь беспокойное желание утвердить свое превосходство. Однако настал черед вариаций четырех соперниц, и тот гул одобрения, что встретили «вибрато» Нины Капцовой и полетный прыжок Натальи Осиповой, раззадорили Александрову. Она вернулась на сцену настоящей балериной. Взмахи ног создавали эффект электрической дуги, движениями рук выглядели воистину очерченными на испанский лад — она подчинила себе сцену, без всяких усилий став королевой над всеми, включая своего чрезмерно старающего всем понравиться партнера Николая Цискаридзе.

Эта новая «Пахита» — настоящее удовольствие. Юрий Бурлака восстановил Гран па третьего акта, добавив два фрагмента из других забытых балетов Петипа. И восстановив его таким образом, добавил ему еще пышности и блеска. Детская мазурка, придворные, полный состав кордебалета — мы получили возможность бросить мимолетный взгляд на то великолепие, которым, видимо, наслаждалась в свое время императорская Москва.

Это была грамотно выбранная кульминация для программы, представляющей собой три разных взгляда на Россию. В Париже 1911 г. балет Фокина «Петрушка» способствовал созданию культа всего русского — и возобновление Сергея Вихарева напомнило нам почему. Ярмарочные сцены — с их пьяным купцом, раскаявшимся в своих грехах и осеняющим себя крестом, зловещим Фокусником и даже косолапым медведем — как будто взяты прямо из старого Санкт-Петербурга. И история рассказана наглядно. Михаил Лобухин мог бы сыграть куклу, страдающую от безнадежной любви, сильнее подчеркнув соответствующе выражение лица, однако недоуменный наклон его головы и жесткие, словно барабанная дробь, прыжки очень трогательно выражают в капкан захваченную душу Петрушки. Капцова-Балерина, одновременно отталкивающая и забавная, своими прелестными острыми движениями, между тем, выразила пределы, положенные для ее деревянного сердца.

центральной частью программы стали «Русские сезоны» Алексея Ратманского. Эта постановка на музыку Леонида Десятникова была создана в 2006 г. для труппы Нью-Йорк сити балет, но взгляд, наполовину абстрактный, на старую крестьянскую Россию оставляет впечатление большей глубины именно в возобновлении Большого. Русские интонации, звучащие в хореографии, — смесь меланхолии и неистовства — в крови у выступавшего состава. Осипова танцует Женщину в красном так, будто Невесте в «Свадебке» неожиданно дали право голоса, — это леденящий душу, полный страсти бунт. Незабываемое впечатление: ощущение бренности, присущее этому балету, иссякает по капле по мере того, как новобрачная Пара в белом пересекает сцену, а остальные танцовщики опускаются на пол в немой покорности. Новая русская классика.

Джудит Макрелл
«Гардиан», 30.07.2010
****

Большой: Вечер одноактных балетов
Большой смёл все, что было до него

Кажется, у вас в запасе слишком мало превосходных степеней, когда дело доходит до описания Большого. Гости из Росссии пробыли в Лондоне едва ли две недели, однако уже успели показать семь балетов, включая две смешанные программы, обе на текущей неделе, и плюс к тому они вновь танцуют «Спартак» в эту субботу. Но речь не только о количестве балетов, но и об их разнообразии: от абстрактной прозрачности — через очаровательный бурлеск — к заставляющей радостно смеяться виртуозности. И это я еще не упомянула танцовщиков: у Большого талантов в избытке, от совсем молодых солистов до более зрелых танцовщиков, чье великое самообладание и уверенность в себе дадут сто очков вперед юниорам.

Прошедшим вечером во фрагменте из «Пахиты» Мария Александрова и Николай Цискаридзе ослепили своим блеском, находясь в центре труппы, чья мощность потянет на целый мегаватт. Пара не пребывает в поре своего первого цветения, но в этом весьма нелегком опусе Петипа, требующем изысканной виртуозности, ее грациозные манеры и его всепонимающая улыбка убедительно доказывают, что здесь вам не требуются юные создания.

Как не всегда требуются и аристократы. Программу одноактных балетов, показанную прошлым вечером, открывал шедевр Стравинского-Фокина «Петрушка», который был создан этим тандемом в 1911 г. для дягилевских Русских сезонов. Балет живописует безнадежное отчаяние набитой соломой куклы, давшей ему название: кукла любит ничтожную Балерину, которая «положила глаз» на глупого Арапа. Местом действия является петербургская ярмарка, разворачивающаяся на масленичной неделе. Перемена декораций с эффектом увеличения изображения — одна из многих новаций Фокина. Еще одна — движения, характеризующиеся сгорбленной спиной, разжатыми ладонями и стопами, повернутыми внутрь; возможно они стали источником вдохновения для Нижинского, первого исполнителя роли Петрушки, когда он создавал свою «Весну священную» в 1913 г.

Кокетливая Нина Капцова была эффектна в роли Балерины — так же, как и Денис Савин в роли Арапа. Михаил Лобухин начал неровно, но постепенно превратился в убедительно-острого Петрушку.

На мой взгляд, «Русские сезоны», недавно поставленные Алексеем Ратманским, выглядят несколько двусмысленно рядом с этими артистически экспрессивными вещами, хотя Наталья Осипова обратила на себя внимание в партии Дамы в красном. Она также произвела сильнейшее впечатление в понедельник, выступив в партии Жизели, — просто потрясающим было ее исполнение во II акте, когда Жизель поднимается из могилы — чтобы пройти по нашим собственным телам. Ее печаль была физически ощутима с самого начала, трансформировавшись затем в легкую, леденящую душу поступь, почти вызвавшую появление сосулек в зале Оперы.

«Жизель» была показана вместе с «Серенадой» Баланчина — первым балетом, поставленным им в Америке, где он нашел свое пристанище после того, как в России разразилась революция. «Пара» образовала вечер слишком длинный, но Большой есть Большой: и это — тоже «его».

Сара Фрейтер
«Ивнинг стандард», 30.07.2010
*****

Гран па из балета «Пахита», которым завершалась единственная программа одноактных балетов Большого, показанная в течение его сезона на сцене Ковент-Гарден, действительно есть нечто грандиозное. Рисованный занавес с выписанными на нем висящими занавесями поднимается над пышной декорацией, изображающей дворец, — прямо-таки архитектура Бибиены и английские парки в перспективе (работа Алены Пикаловой) — и над роскошно одетыми гостями, пришедшими на бал. Эта ослепительная новая постановка (2008 г.) возвращает нас к роскошествам времен императорского балета с очередной демонстрацией хореографического гения Мариуса Петипа.

Большая часть (включая и сюжет) этого старинного балета была потеряна и исчезла из репертуара. Большой показывает нам уцелевшие танцы постановки, заново переработанной Петипа в 1881 г., — их немного больше, чем мы привыкли видеть в западных редакциях. Для начала, облаченная в кармазин и белое — цвета, которые Елена Зайцева выбрала для созданных ею великолепных костюмов, — разворачивается очаровательная детская мазурка, длинный и непростой номер, прекрасно исполненный как следует поднатасканными юными воспитанниками английских балетных школ.

Затем наступает черед для взрослых дел — и для па де труа, жизнерадостно исполненного Анной Тихомировой, Анастасией Сташкевич и Владиславом Лантратовым. Гран па само по себе есть пиршество танца — и женского кордебалета, и ряда соло, вызывающих такой восторг, что у вас просто перехватывает дыхание. Это, в том числе, прозрачная безмятежность танца Марии Аллаш и удивительная скорость, сложная вязь и баллон танца Наталии Осиповой, несущейся, словно на крыльях, в череде потрясающих прыжков. Марии Александровой, танцевавшей героиню, потребовалось совершить некоторые усилия, чтобы оживить роль, наделив ее особым испанским колоритом, но изначальный потенциал позволил ее исполнению достичь настоящей пышности и благородства. Николай Цискаридзе в партии героя, Люсьена, своими усами и белозубой усмешкой до жути напоминал Кларка Гейбла. Его пируэты и ее фуэте обеспечили настоящий блеск большому па де де.

Открывала же программу осуществленная Сергеем Вихаревым новая постановка «Петрушки» (премьера состоялась в прошлом месяце), ставшего вехой в истории знакового балета, созданного в 1911 г. в Париже хореографом Михаилом Фокиным на музыку Стравинского для дягилевских Русских сезонов. Вскоре эта труппа новаторов покинула родину и начала работать в Европе. Большой обзавелся редакцией этого балета не раньше 1921 г., то есть несколько лет спустя после революции. Декорации, использованные в нынешнем возобновлении, как раз относятся к тому году. Это весьма привлекательные вариации Александра Бенуа на тему его же оригинальных декораций и костюмов: представляют собой балаганы и другие аттракционы петербургской ярмарки на масленичной неделе с ее пестрой толпой гуляк.

И все же постановка выглядит вяловатой и недостаточно убедительной, несмотря на достойные похвалы выступления — Михаила Лобухина в роли трагического Петрушки, Нины Капцовой в роли Балерины, Дениса Савина в роли Арапа и Геннадия Янина в роли Фокусника. Само воспроизведение Вихаревым хореографии «Петрушки» искажает оригинал, поскольку добавлены виртуозные движения, которые противоречат изломанным, внутрь направленным движениям, что создал Фокин для набитой соломой куклы. Наша собственная, исполняемая Королевским балетом постановка как раз и аутентична замыслу хореографа.

Современный балет в середине программы — «Русские сезоны», — изначально созданный бывшим директором Большого балета Алексеем Ратманским для труппы Нью-Йорк сити балет, замечателен. Поставленный на музыку Леонида Десятникова (сопрано — Яна Иванилова), он апеллирует к годовому циклу времен года и фольклорным источникам, но при этом заключен в рамки бессюжетного танца. Он предлагает нашему вниманию игры и забавы, празднества и печали, сложные отношения, обеты, благословение — всего двенадцать частей, но свободно связанных друг с другом и сделанных с такой фантазией, что она постоянно застает вас врасплох. Шесть пар, одетых в разные яркие цвета, делят между собой разные танцевальные «заслуги». Все вместе просто превосходно.

«Корсар», следующее название гастрольной программы, опять возвращает нас в старые времена. Это восстановленное Ратманским и Юрием Бурлакой экзотическое зрелище, поставленное Петипа (редакция 1899 г.): пираты, рынок рабов, насильственные похищения, обманутый Паша и кульминация в виде кораблекрушения — и все это в очень впечатляющих декорациях. Танцы бесконечны: обычное для Петипа излияние искрометных классических вариаций и ансамблей. Так много жемчужин, что можно только подивиться на неистощимый поток великолепных солистов труппы, которые их демонстрируют. Энергия и выносливость Александровой выдержали испытание большой ролью Медоры. Цискаридзе в роли главаря пиратов Конрада и выглядел соответственно, как мачо. На протяжении всего спектакля было сплошным удовольствием смотреть на Марианну Рыжкину-Гюльнару. И Капцова с до крайности высоко летающим Иваном Васильевым потрясли нас в дуэте рабов.

И все же. Хотя это может прозвучать как слова недоброго завистника, возможно, лучше было бы меньше, да лучше. Сюжет так часто прерывается этими, словно из рога изобилия, сыплющимися демонстрациями мастерства и блеска, что к концу длинного вечера недостаток крепкого повествовательного начала все-таки делает свое черное дело.

Фрагмент рецензии Дэвида Дугилла,
посвященный Большому театру
«Таймс», воскресный выпуск, 8.08.2010

Перевод Натальи Шадриной