О нас

Новая балетная партитура по мотивам романа Лермонтова «Герой нашего времени» была заказана очень молодому (32 года) петербургскому композитору Илье Демуцкому, который, будучи не чужд экспериментов, придерживается достаточно традиционного музыкального языка. Однако его острый интерес к современности, находящий отражение в творчестве, и кругозор изначально обещали, что балетный лермонтовский Печорин ни в коей мере не станет младшим братом балетного «байроновского» корсара Конрада.

Другое тысячелетие на дворе — о чем, конечно же, не даст забыть авангардный режиссер Кирилл Серебренников, который насытил современными аллюзиями постановку оперы «Золотой петушок» в Большом четыре года назад, а сейчас доказывает непреходящую актуальность идей и образов «Героя нашего времени» в наше время и в балетном жанре.

Ответственность за танцевальное воплощение концепции несет Юрий Посохов, давний и почитаемый хореограф-резидент Балета Сан-Франциско. Неисповедимые пути творческой судьбы привели именно в этот мегаполис США и композитора Демуцкого, где он завершал свое музыкальное образование и где был признан победителем конкурса, ежегодно проводимого Консерваторией Сан-Франциско, вследствие чего его симфоническая поэма «Лилит» и прозвучала в исполнении оркестра этой консерватории. Хотя встретились они уже в Москве — с легкой руки г-на Серебренникова.

Что касается Юрия Посохова, то он, разумеется, в Большом такой же свой человек, как и в Балете Сан-Франциско. В прошлом прославленный премьер Большого балета, с тех пор, как начал на западе успешную карьеру хореографа, уже трижды поработал в Большом и в этом качестве. В 2004 г. возобновил для артистов балета Большого загадочную, как сам Магритт, «Магриттоманию», в 2012 г. — классичную и шутливую «Классическую симфонию», в которой предложил артистам с юмором отнестись к собственной виртуозности. Оригинальный балет был поставлен в 2006 г. — это была «Золушка», тоже сделанная в соавторстве с режиссером и тоже выходившая за пределы сказочного сюжета и до некоторой степени вовлекавшая в круг происходящих событий самого автора музыки балета Сергея Прокофьева. Ну а теперь настал черед и для мировой премьеры — первого сценического воплощения музыки, ранее никогда не звучавшей.

Отправная точка
Инициатива соединить хореографа Посохова и режиссера Серебренникова в работе над новым балетом исходила от худрука балетной труппы Сергея Филина. «Подумайте, что это может быть», — сказал он Кириллу Серебренникову. «Герой нашего времени», — ответил тот, совершенно не задумываясь.
Лермонтов — это балет
«Герой нашего времени» — одна из его любимых книг. Но как книгу ни люби, не каждую можно раскрыть на балетной сцене. «А я удивляюсь, как это раньше никому не приходило в голову, — говорит Серебренников, — ведь это насквозь поэтическая и внутренне музыкальная вещь. А там, где есть поэзия, есть и балет».

Балет и сюжет
Пересказывать сюжет банально: драмбалеты — это не то, что могло бы привести на новую стезю Кирилла Серебренникова. «Невероятно сложное и многоуровневое произведение Лермонтова живет по своим внутренним законам. Эти законы чутко уловил композитор Илья Демуцкий — и теперь их можно „расслышать“ в его музыке. А значит, и танцевать предстоит именно эти законы, связи персонажей, судьбоносные столкновения любви и ненависти».

Три Печорина
Из пяти новелл, составляющих роман, взяты три — «Бэла», «Тамань», «Княжна Мери». И в каждой — так будет и в балете — Печорин совсем иной. Его меняют обстоятельства, возраст, сама подача его персоны — в «Бэле» о нем рассказывает другой персонаж, а в «Тамани» и «Княжне Мери», главах его дневника, он «говорит» уже сам. Печорин просто не может быть един «во всех лицах». «Если я рассказываю, то в вашем воображении возникает один человек, если я читаю дневник этого человека, у меня возникает образ другого человека, а в реальности это еще кто-то третий». У каждого Печорина — свой характер, раскрывающийся в монологе выхода, своя музыкальная характеристика, которую донесет до зрителя тот или иной музыкальный инструмент, находящийся непосредственно на сцене.
Монтаж
Реальная последовательность событий в романе должна была бы выстроить такой порядок следования наших трех новелл: «Тамань», «Княжна Мери», «Бэла». Но у Лермонтова последовательность иная. Он, совсем как в кино, делает монтаж: все перемешано, эпизоды переставлены. Это очень провоцирует фантазию.

Первый акт. «Бэла»
Печорин за убийство Грушницкого на дуэли сослан на Кавказ. Он ощущает некую душевную травму — и ставит себя в ситуацию абсолютной опасности, совершая довольно радикальный поступок: влюбляется в черкешенку — восточную женщину, совершенно чуждую ему по культуре и образу жизни, более того, находящуюся под защитой местных людей и порядков.

Столкновение двух культур может быть исполнено в танце. Он из Петербурга, она из аула. Классический балет — и ансамбль народного танца. Разное все: тело, состояние духа, другие руки, даже порывистость другая. Кроме того, эта горная девушка пытается понять, чему же учит ее этот белый господин. А он и учит ее своей петербургской школе балета — учит, как встать на пальцы, примерить пачку, как себя вести, как спину держать. Но как только она начинает воспринимать эту школу, она теряет себя — и умирает.
Следуя за Лермонтовым, постановщики в этой «главе» ведут повествование вспять: балет начнется с погребения Бэлы, а дальше события будут стремительно разворачиваться в обратном порядке. Очень важная составляющая — предлагаемые обстоятельства этой новеллы. Они выражены коллективным персонажем «Горы», они же горцы. Это некая сила, которой принадлежит Бэла и у которой ее крадет Печорин. Сила двоякого свойства. С одной стороны, это чрезвычайно эмоциональные люди в бурках. А с другой, это классические лермонтовские горы — сверкающая белыми вершинами вечность, демонстрирующая свое холодное равнодушие ко всем человеческим горестям, любовям и мелким страстишкам. В конце концов, эта мощная сила, плоть от плоти которой и сама Бэла, отнимает ее у Печорина.

Первый акт, продолжение. «Тамань»
История про очень молодого и наивного Печорина, который как будто становится героем странного мистического триллера, в итоге объясняющегося банальной аферой, проворачиваемой контрабандистами. Мечты Печорина разобьются вдребезги. Он почувствует себя, словно завлекавший его в сети бандитов слепой мальчик, брошенный и никому не нужный. Но прежде ему предстоит пережить странную очарованность образом непонятной Ундины, которая проплывет пред ним, подобно лебедю.

Второй акт. «Княжна Мери»
Картина курортных мест — Пятигорск, Кисловодск, Ессентуки... Люди приезжают на воды, а где-то рядом идет война. Возникают влюбленности, сплетаются разные интриги, а потом происходит страшная дуэль, после чего ломаются судьбы всех героев без исключения. Если «Бэла» предстает в балете практически вневременной, то у «Мери» есть свои временные ориентиры. Действие разворачивается где-то на рубеже XIX-XX веков. Декорация почти дословно воспроизводит знаменитый пятигорский павильон — как сказали бы во времена действия балета, «курзал», где льется из фонтанчиков целебная вода и где предлагается приводить в порядок свой дух и тело сначала светскому обществу, а потом и тем солдатам, которых война посадила в инвалидные коляски.

Чистая, как хрусталь, утонченная девушка, разумеется, влюбилась не в Печорина, а в Грушницкого — героя войны. Подшутить над Грушницким и влюбить Мери в себя! — интрига Печорина тут же рождает любовный треугольник, на котором, в основном, и строится балет, уходящий от всех прочих коллизий лермонтовской повести. У Печорина есть некое черное, тяжелое прошлое. Это прошлое для Печорина — Вера. Существует ли она в действительности или это совесть Печорина? Она появляется в самый драматический момент, как ангел мщения, как призрак из прошлого.

Слова, слова, слова...
Прозвучат в спектакле, в котором также есть несколько вокальных соло, в том числе и на текст Лермонтова — из письма Веры к Печорину.

В спектакле заняты ведущие артисты балетной труппы.
Премьерная серия представлений пройдет 22-26 июля.

Экскурс в историю: Лермонтов в Большом (материалы к прошлогодней выставке в музее им. Пушкина)