О нас

В перекрестный год культуры Великобритании и России, когда с наших сцен и даже киноэкранов не сходят лучшие спектакли лучших английских театров, Большой театр обязательно должен был принять своего давнего партнера — Королевский балет Ковент Гарден. Тем более что Большой балет за последние десять лет четырежды выходил на сцену этого театра, а Королевский балет на нашу — ни разу (его предыдущие выступления на сцене Большого состоялись в 2003 г.).

По словам директора Королевского балета Кевина О’Хейра, выбор спектаклей, включенных в программу нынешних гастролей, был продиктован желанием показать широту репертуара труппы и разнообразие артистов: «Программа включает смешанный вечер, составленный из последней работы Уэйна МакГрегора „Тетрактис“, прекрасного романтического балета Фредерика Аштона „Рапсодия“ (который в свое время он ставил на Михаила Барышникова и Лесли Кольер) и восхитительного, мощного творения Кристофера Уилдона „DGV: танец на большой скорости“. Мы также покажем „Манон“ Кеннета Макмиллана — балет, который дает великолепную возможность показать драматические возможности всей труппы и который никогда не шел на сцене Большого театра».

Вечер одноактных балетов открывает «РАПСОДИЯ» (1980 г.). Этот балет принадлежит к числу достижений Сэра Фредерика Аштона — хореографа, стоявшего у самых истоков английского балета, способствовавшего созданию его фирменного стиля и надолго определившего его развитие.

«Аштон сочиняет хореографию подобно тому, как Гайдн сочинял музыку: берет мотив, обогащает его, играет с ним, меняет его динамику, сталкивает его с чем-то контрастным, выворачивает его наизнанку, расширяет его и трансформирует».
Аластер Маколей, «Нью-Йорк таймс», 2004

«Рапсодия» — один из последних балетов хореографа. Аштон создавал ее уже в преклонном возрасте, спустя десять лет после того, как покинул свой пост главы Королевского балета. Однако эта вещь до сих пор поражает зрителя своей свежестью.

Балет ставился на легендарного «беглеца» из Советского Союза Михаила Барышникова. Танцовщика интересовала возможность вновь соприкоснуться с английским стилем (к тому времени он уже успел выступить с Королевским балетом), Аштон хотел максимально использовать его феноменальные способности. «Хореография прославилась фейерверками виртуозности, с множественными вращениями, „накрученными“ вдобавок на всевозможные прыжки-отскоки, и поворотами такими быстрыми, что кажется, будто танцовщики движутся в двух направлениях одновременно» (Сара Фрейтер, «Ивнинг стандард», 2011).

Этот знаменитый балет имеет поистине королевскую историю. Сэр Аштон, принимавший участие в различных увеселениях королевского двора, с годами завязал дружеские отношения с Королевой-матерью Елизаветой, которой в свое время и пришла мысль, что новый балет от Аштона был бы отличным вкладом в торжества по случаю ее 80-летия. А ее младшая дочь принцесса Маргарет донесла эту мысль до хореографа — и это стало отправной точкой для сочинения «Рапсодии», увидевшей свет рампы на сцене театра Ковент Гарден 4 августа 1980 г., в самый день рождения Королевы-матери и в ее непосредственном присутствии.

История эта сама по себе стала сюжетом нового произведения — пьесы Кристофера Уильяма Хилла с тем же, что и у балета названием, — «Рапсодия». Впервые она прозвучала по Радио 4 BBC в июле прошлого года. Среди действующих лиц, помимо Королевы-матери и самого Аштона, числятся и Михаил Барышников, и первая исполнительница главной женской партии Лесли Кольер (балерина, прославившаяся стилистической чистотой и точностью).

За почти 35 лет своего существования балет неоднократно возобновлялся и дважды менял декорации и костюмы. Последнее возобновление состоялось в 2014 г., костюмы и оформление сцены обрели нынешний вид в 2005-м.

«В „Рапсодии“ мудрость и непринужденное ноу-хау Аштона позволило ему — вот так просто — создать вещь, не подверженную никаким веяниям моды. Главная мужская партия ставилась на Михаила Барышникова, чья пульсирующая, стремительная русскость прорывалась сквозь линии прелестных, благопристойно английских танцовщиков, одетых в цвета морских пейзажей Тернера. Стивен МакРей, не русский, но сказочный виртуоз (каким он непременно здесь и должен быть), излучает уверенность и харизму в этой роли. Так же как и его партнерша Лаура Морера с ее такой типично аштоновской демонстрацией иронического изумления при виде отчаянной работы собственных стоп. Хорошо бы видеть „Рапсодию“ почаще, но с лучшим составом, чем этот, уже невозможно».
Лора Томпсон, «Дейли телеграф», 2014

Второй «номер» программы — «ТЕТРАКТИС» — московские зрители увидят одними из первых: мировая премьера прошла в Лондоне всего четыре месяца назад.

Хореограф-резидент Королевского балета Уэйн МакГрегор (поколение сорокалетних), один из самых востребованных современных хореографов, чей список наград уже тянет на признание его полноценным классиком, в своем новом балете «Тетрактис — искусство фуги» (7 февраля 2014 г.) продолжает изучать «технологию» танцующего тела, испытывая его на «прочность» координации, растяжки, способности скручиваться и раскручиваться, и т.п.

Как всегда, у него ультрасовременно оформлена сцена (дизайнер — молодая, но именитая Тауба Ауэрбах, которая пишет нон-фигуративные картины, создает математические символы, исследует фонетику и имеет множество других занятий). Зато в других «соавторах» — Иоганн Себастьян Бах, на музыку которого — «Искусство фуги» — и поставлен «Тетрактис» с его заложенным в названии священным пифагорейским числом «четыре», играющим большую роль и в самой музыке Баха. Ауэрбах поверила гармонию Баха геометрией своих неоновых инсталляций, названных ею контрапунктами и канонами. МакГрегор изломы ее разноцветных линий и построений соотнес с изломами тел двенадцати танцовщиков. В балете заняты ведущие солисты труппы и в их числе Наталья Осипова, балерина родом из Большого театра, чья экстраординарная техника в «Тетрактисе» подана особенно эффектно.

Завершает вечер одноактных балетов «ТАНЕЦ НА БОЛЬШОЙ СКОРОСТИ» (2006). Автор, ассоциированный артдиректор Королевского балета Кристофер Уилдон, не менее популярен и осыпан почестями, чем его коллега по Королевскому балету У. МакГрегор (и почти его ровесник). «DGV: Danse à grande vitesse» встретил замечательный прием у критики и получил номинацию на престижную английскую театральную премию — премию им. Лоуренса Оливье.

«Он берет музыку Майкла Наймана, которая была заказана к запуску первого французского скоростного поезда, TGV (train à grande vitesse/поезд на большой скорости — ред.), за основу своих размышлений о путешествии и движении.

Исполняемая на фоне металлических конструкций Жана-Марка Пюиссана, временами выглядящих как горы, временами как заграждения в Сангатте (поселок во Франции, на территории которого на поверхность выходит железнодорожный туннель, проложенный под Ла-Маншем — ред.), а временами — как потерпевший крушение самолет, это победительно „целеустремленная“ вещь для четырех ведущих пар и кордебалета, который выступает в качестве своего рода комментатора, становясь то визжащими шестернями и колесами, то покачивающимися пассажирами, то подающими сигналы обходчиками.

Несмотря на повторяющуюся музыку, Уилдон строит дуэты, которые различны интонационно, но неизменно щедро отмечены богатством его воображения. <...>

Такое ощущение, будто каждый эпизод содержит в себе одновременно и нечто восхитительное, и нечто пугающее, как до некоторой степени и сам поезд, и Уилдон с завидной уверенностью выстраивает и ведет свою большую труппу».
Сара Кромптон, «Дейли телеграф», 2006


«МАНОН» (1974 г.), знаменитый драматический балет культового британского хореографа Сэра Кеннета МакМиллана, — такой же знаковый спектакль для Королевского балета, как для Большого — «Спартак».

Почти столь же подробный, как сама повесть Аббата Прево о куртизанке Манон Леско и ее верном кавалере де Грие, густо населенный разнообразными персонажами, призванными воссоздать колорит эпохи обилием жанровых сцен, он требует от исполнителей главных и «поддерживающих» партий сочетания выразительной актерской игры и технической виртуозности, ибо хореография, полная жажды страсти, удовольствий, роскоши, свободы и преодоления отчаяния, отличается головоломной изобретательностью всяческих поддержек. У главных героев — четыре дуэта, один выразительнее и эмоциональнее другого. Балерины окунаются в них с головой. Редко какая из них не мечтает об этой партии и редко какая потом не исполняет самые выигрышные из этих дуэтов в концертах.

Слава известнейшей английской хореодрамы давно вышла за пределы Британских островов. Балет Парижской оперы, Мариинского театра, театра Ла Скала, Эстонской национальной оперы, Американский театр балета, Национальный балет Канады, Королевский Датский балет, Венский государственный балет <список можно продолжить> показали ее своим зрителям. И она продолжает завоевывать все новые рубежи.