Нет свежее балета, чем «Коппелия» 1870 года рождения
Может показаться курьезным, что в образе балетной Чудо-женщины предстает подвижная маленькая фея в ярком переднике и крестьянской блузе, но в этом и заключается откровение «Коппелии» — такого комического балета, который «требует» от жанра множества жертв и выводит на сцену «героя действия».
Со времени премьеры «Коппелии», состоявшейся в 1870 г., в центре действия этого балета всегда была очень значительная героиня — Сванильда, ревнивая невеста, которая не пренебрегает переодеваниями, притворством и «взломом и проникновением» для того, чтобы вернуть себе своего возлюбленного.
Капцова, словно влекомая потоком лучистой энергии, стремительно проносится через весь этот физически затратный балет. Ее запас прочности — она редко покидает сцену на протяжении всего трехактного балета — столь же впечатляющ, сколь и ее природный шарм, музыкальность и живость. Когда она замечает своего Франца (очень располагающего к себе Артема Овчаренко), с обожанием уставившегося на таинственную женщину, показавшуюся в доме доктора Коппелиуса, местного эксцентричного изобретателя, она одним лишь резким движением плеча точно дает нам понять, какие чувства испытывает.
Энергия и темперамент бьют через край в этом балете, но, кроме того, здесь есть также утонченные моменты подлинной тишины, обычно не свойственные этой очень моторной труппе. Порой кокетливые изгибы в талии артистов кордебалета выглядят как слепки с канонических поз времен романтического балета.
Потрясающая картина подспудно сдерживаемой жизни встречает Сванильду, когда та, проникнув в мастерскую Коппелиуса, обнаруживает чародея, Пьеро и других кукол в человеческий рост, чья тихая неподвижность особенно впечатляет на ее «энергичном» фоне.
В 2009 г. состоялась премьера новой постановки «Коппелии», осуществленной Сергеем Вихаревым. Основывается она на тех переделках оригинальной французской версии Артюра Сен-Леона, которые произвели Мариус Петипа и Энрико Чекетти для русских танцовщиков. Впервые показанная в этой стране, она воспринимается как выдающееся произведение, красочное, полное жизни, словно только что увидевшее свет. Все в нем кажется свежим и новым: от искрящейся музыки Делиба до энергии самих танцовщиков — так и хочется начать притопывать вместе с ними в мазурке! — и хрустящих тканей народных костюмов, несущих на себе печать праздничных нарядов края, ранее известного как Галиция, что охватывала частично Польшу, частично Украину.
Народные танцы, относящиеся к числу самых ярких моментов этого балета, приобретают особенное значение в конце, когда селяне кружат вокруг только что обвенчавшихся Сванильды и Франца, заключив их в двойное кольцо своих объятий. Это потрясающая картина жизненной силы, секрет которой тщетно ищет Коппелиус, надеясь воссоздать ее искусственным путем, и которой во всей полноте обладает Сванильда. Извечный танец, в своим кружением всех расставляющий по своим местам.
Блеск и яркость, наводнившие сцену Оперного зала, отражают тему свободы, которая выплескивается наружу на протяжении всего балета. Тело было раскрепощено в «Коппелии», как никогда прежде, поскольку в последней четверти XIX века балерины обрели скорость и силу. Несмотря на все свои легкие прыжки, блестящую работу стоп и стремительно меняемое направление движения, Сванильда Капцовой на редкость бесшумна; проворство и мощь ее неустанных, точных ног свидетельствуют о ее свободном духе.
Она не Жизель, доведенная вероломством до гибели. Сванильда вовлекает своих подруг в «штурм» дома Коппелиуса и заставляет идти на конфронтацию со своей соперницей. Оказывается, разбивательница сердец — всего-навсего хорошенькая кукла, одна из многих созданных Коппелиусом. По сути, поворот сюжета роднит «Коппелию» с «Франкенштейном» Мэри Шелли, написанным несколькими десятилетиями ранее: Коппелиус пытается оживить свое дитя, свою Коппелию. Для этого он одурманивает Франца, собираясь «выкачать» из него его душу. Но хитроумная Сванильда, быстро надев на себя платье Коппелии, дурачит старика, разоряет его мастерскую и спасает Франца, завоевывая любовь всей деревни.
Если Коппелиус пытался найти формулу жизни, то Сванильда открыла ему ее: это женщина, имеющая цель и голову на плечах.
Сара Кауфман
«Вашингтон пост», 31.05.2012
Перевод Натальи Шадриной